| Главная » Статьи » От Казахского ханства до Октябрьской революции » Военная история Казахского ханства |
Об историческом обосновании китайских претензий на джунгарское наследство
| Отправной точкой территориального разграничения между Россией и Китаем в северо-западной части Центральной Азии является покорение последним независимого государства западных монголов - Джунгарского ханства - в 1755-1758 гг. До этого времени земли Российской и Цинской империй в названном регионе не соприкасались и конечной западной точкой границы между двумя странами Кяхтинским договором 1727 г. был определен маяк Шабин-Дабага. Исчезновение с карты Азии Джунгарского ханства, более века занимавшего одно из важнейших мест в системе международных отношений центрально-азиатского региона, коренным образом меняло в нем и соположение стран-соседей и расстановку сил между ними. Трехэлементная структура основных действующих факторов - России, Китая и Джунгарии - перестала существовать. Ее место заняла конкуренция между собой двух империй - Российской и Китайской - за политико-территориальное и экономическое доминирование в названном регионе. Особенно болезненным их соперничество оказалось в сфере территориальной оценки результатов завоевания Цинской империей независимого Джунгарского ханства. Поскольку различия в подходах сторон к данному вопросу имели настолько принципиальный характер, что до настоящего времени сохранили свою первоначальную актуальность и переросли по сути дела в разряд хронических. Показательно в этой связи практически тождественное сходство в изложении китайской позиции императорами цинской династии и представителями исторической науки КНР нынешнего столетия. Концептуально она чрезвычайно лаконично характеризуется следующими словами императора Цяньлуна: "Поскольку джунгары покорены, все прежние кочевья являются нашей территорией". Уточняя далее свою позицию китайская сторона сообщала Российскому Сенату: "...ныне Зенгория и все татары нами покорены...и протчие их большими владении все одно за другим к его величеству высочайшему и святейшему государю приклонились... стались подданными рабами". Ни на шаг не отступая от выдвинутого тезиса, китайские историки нынешнего столетия, действуя в духе теории о "великой единой китайской нации", настойчиво подкрепляют его утверждениями о том, что "ойраты были ветвью одного из народов нашей страны - монголов", получали аристократические титулы от императоров Минской и затем от императоров сменившей её Цинской династии, а "в 1755 г. династия Цин усмирила мятеж в Джунгарии", что составляло "внутреннее дело Китая, а вовсе не завоевание одного государства другим". Как видно из приведенных примеров, несмотря на корректировку системы аргументации, совершенно неизменным в китайской позиции остался территориальный аспект, состоящий в претензии на все ойротские земли либо принадлежавшие Джунгарскому ханству, либо находившиеся в зависимости от него до "покорения" или "усмирения" ойратов цинскими войсками в середине XVIII в. Не останавливаясь особо на рассмотрении вопроса о статусе Джунгарского ханства, достаточно сказать, что его независимость ранее не оспаривалась даже правителями Цинской империи. Одним из "листов" Лифаньюаня - Трибунала внешних сношений, посланным российскому Сенату 18 июня 1763 г., цинское правительство официально признавало, что до 1757 г. ойратское государство было независимым от цинского Китая соседним с ним государством, правители которого, как гласит текст листа, "вопреки здравому разуму... начали поступать надменно и необузданно", в результате чего были "усмирены" цинским императором, который затем присоединил их земли к своим владениям. Касаясь же вопроса территориальной оценки результатов завоевания Цинской империей Джунгарского ханства, претензии китайской стороны неизменно заявляются на "все прежние" земли, понимаемые как земли, которые входили в состав или находились в зависимости от ойратского государства в период его наибольшего могущества. Однако ко времени маньчжуро-китайского вторжения на многие из них юрисдикция джунгарских ханов уже не распространялась, и активно шел процесс определения их нового подданства. При этом ситуация крайне осложнялась чрезвычайно запутанным состоянием отношений завоеванной Джунгарии со своими многочисленными соседями и, кроме того, положением дел в самом ханстве в период, предшествующий его покорению маньчжуро-китайскими войсками, а именно с 1745 г., т.е. со смерти Галдан-Церена и до первого похода цинских армий в Джунгарию в 1755 г. Кстати, и неопределенность характера отношений с соседями, и гибель Джунгарского ханства напрямую были связаны с необычайно тяжелой внутренней ситуацией в обозначенный период. Справедливости ради необходимо заметить, что в сравнении с другими сопредельными странами и народами наиболее ясными во всех смыслах были отношения Джунгарии с Цинской империей. Их политическое противоборство, то ослабевавшее, то приобретавшее форму открытых военных действий, тем не менее не допускало саму возможность компромисса сторон. Великая империя Цин никак не могла согласиться с существованием независимого монгольского государства, способного возглавить своих соплеменников в Китае в их борьбе против маньчжурской династии. В свою очередь джунгарские ханы никак не могли смириться с покорением Цинами Северной и Южной Монголии и никогда не отказывались от идей возрождения единого монгольского государства под эгидой ламаистской церкви. Наиболее рельефно острота противоречий и враждебность действий сторон были отражены в самом названии работы известного французского ориенталиста М. Курана: "Империя калмык или империя маньчжур". Другое просто исключалось. Территориально Китай и Джунгария были также четко разграничены. По окончании последней джунгаро-цинской войны 1729-1733 гг. между сторонами состоялись довольно трудные и затяжные по времени переговоры, завершившиеся в 1740 г. заключением выгодных для Китая соглашений. "Граница между Джунгарами и Цинской империей была установлена по линии предгорья Монгольского Алтая, по местностям Байтаг и Хавтаг. Ойратам не разрешалось переходить Алтай, а подданным Цинской империй - р. Завхан". Этими же соглашениями были урегулированы и экономические связи сторон, впредь становившиеся более регламентированными и по срокам и по объемам. Ойратам было предоставлено право периодически, раз в четыре года, отправлять 200 торговцев в Пекин и раз в три года - в Сучжоу , что ограничивало традиционные торгово-экономические связи с Китаем и создавало трудности в снабжении Джунгарии товарами первой необходимости. Однако для цинского правительства вопрос о торговле с ойратами имел не столько экономическое, сколько политическое значение - как средство давления на них. Что же касается других соседей Джунгарии - Российской империи, казахов, киргизов, среднеазиатских княжеств, народов Саяно-Алтая - то их отношения с ханством, отличавшиеся значительной степенью неопределенности, кроме того, находились в жесткой зависимости прежде всего от труднопредсказуемой обстановки внутри ойратского государства и еще более от его успехов или поражений на антикитайском направлении. В прямой связи с состоянием дел на фронте борьбы ойратов с Цинской империей за создание единого независимого монгольского государства находились периоды потепления либо обострения отношений Джунгарского ханства с Россией, которой отводилась то роль потенциального союзника, то еще одного конкурента в определении сферы влияния в регионе. Аналогичным образом менялся характер взаимоотношений ойратов с остальными своими соседями. Их военно-политическое давление на сопредельные народы всякий раз увеличивалось с достижением какого-либо успеха в противодействии Цинам, либо ослабевало, когда ситуация менялась в обратную сторону. На юге Западной Сибири обстановка неопределенности в отношениях со своими соседями прослеживается на примере существования двоеданческих волостей в Горном Алтае, наличие которых как нельзя лучше иллюстрирует нерешенность проблемы раздела земель и сфер влияния между ойратами и Российской империей. Однако, без сомнения, более важным фактором, определявшим характер связей ойратского государства с сопредельными странами и народами, являлось положение дел в самом ханстве. Особенно заметным, по сути трагическим, влияние этого фактора стало как раз в период, предшествовавший маньчжуро-китайскому вторжению в 1755-1758 гг. Гибель Джунгарии объективно была обусловлена более внутренними причинами, нежели внешними. "Очевидно силы Дабачи (последний джунгарский хан. - К. Х.) истощились, у джунгар полный развал". Так оценивал обстановку в ойратском государстве император Хун Ли в своем указе министрам Цзюньцзичу - Военного совета - от 1 марта 1755 г. После смерти Галдан-Церена в 1745 г. и до маньчжурского нашествия в 1755-1758 гг. Джунгарское ханство реально не имело единого правителя. Внутренняя междуусобица, до предела истощив Джунгарию, привела в итоге к полнейшей децентрализации власти в государстве. Некогда могучая кочевая империя стремительно распадалась изнутри, "растаскивалась" многочисленными соседями или просто "расползалась", утрачивая контроль над своими прежними кыштимами и их землями. С точки зрения влияния внутреннего фактора на характер отношений Джунгарского ханства со своими соседями показательна эволюция его контактов с телеутами. Начиная "с отсутствия какой-либо зависимости Большого Улуса князя Абака от ойратов" в конце XVI - середине 30-х гг. XVII в., далее "установлением кыштимской зависимости Больших Улусов Коки Абакова и Мачика Койщебурина от Джунгарии и их упорной борьбой против ойратских феодалов за сохранение и обретение независимости" в середине 30-60-х гг. XVII в., затем "заметным усилением кыштимской зависимости телеутов от Джунгарского ханства, существенным ущемлением суверенных прав телеутских князей" в 70-90-е гг. XVII в. и полного подчинения "Телеутской землицы" Джунгарией, утраты ее князьями последних остатков самостоятельности" в первой четверти XVIII в.. Представленная периодизация очень наглядно соотносится с этапами становления и существования независимой Джунгарии. Начиная с её образования в 1635 г. во главе с деятельным Эрдэни-Батурхунтайджи, в течение 20-летнего правления которого "проводились мероприятия преимущественно внутреннего характера, направленные к консолидации ханства, к его экономическому и политическому укреплению, к ликвидации междуусобной борьбы с восточномонгольскими владетельными князьями, к объединению сил всей Монголии для отражения нарастающей угрозы со стороны маньчжурских феодалов". Угроза междуусобицы, возникшая после смерти Батур-хунтайжди в 1653 г., хотя и преодоленная, тем не менее спровоцировала попытку телеутов, направленную на восстановление собственной независимости. Пользуясь ослаблением центральной власти в Джунгарском ханстве, "белые калмыки" первыми встали на путь борьбы против кыштимской зависимости. "Ныне де он, Кока завоевался с черными калмыками и з братьями своими". Тобольский представитель Д. Вяткин, будучи летом 1658 г. в Большом Улусе Коки Абакова, стал даже свидетелем сражения, имевшего место 26 июля 1658 г., в результате которого "черные калмыки белых калмыков ево, Кокиных, улусных людей многих побили и разогнали". 70-90-е гг. XVII в. в истории Джунгарского ханства связаны с именем Галдан-Бошокту-хана, более чем красноречивая характеристика правления которого была дана императором Сюань Е. Подводя итоги джунгаро-цинской войны 1690-1697 гг. уже после гибели Галдана, Сюань Е говорил: "Галдан так далеко распространил свои победы, что он в западной и северной стороне живущих многих хуйдзыских (татарских и бухарских. - К. Х.) владельцев, а именно Самархань, Бухар, Хасак, Бурут, Еркень, Хасхар, Сайрам, Турфань и Хами, под свое владение подбил и покорил, а городов и местечек более тысячи двухсот во владении своем имел". Вполне естественно, что среди прочих "поневоле принужденных поддаться элетам" в 70-90-е гг. XVII в. стали и "белые калмыки". Также естественно, что время "полного подчинения "телеутской землицы" Джунгарией" совпадает с периодом "наибольшего могущества ханства" , "наиболее активной его роли в жизни Восточной и Центральной Азии". В этот период ойратское государство "превратилось в сравнительно высокоорганизованное объединенное феодальное государство с твердой центральной властью, успешно преодолевавшей проявления сепаратизма местных князей". Описание эволюции джунгаро-телеутских отношений в зависимости от состояния дел внутри ойратского государства дает вполне достаточные основания утверждать, что на последнем этапе существования Джунгарского ханства, начавшемся после смерти Галдан-Церена в 1745 г. и завершившемся маньчжуро-китайским нашествием 1755- 1758 гг., оно и фактически, и формально утратило контроль не только над своими прежними кыштимами, но и над некоторыми своими подданными. Тем более данное утверждение подкрепляется различными документальными материалами и результатами исследований. Для указанного периода существования Джунгарского ханства "характерен непрерывный, все более ускорявшийся распад государства ойратских феодалов". Одно только перечисление стремительно сменявших друг друга либо действовавших одновременно джунгарских ханов дает яркое представление об острой междуусобной борьбе между ойратской аристократией за ханский трон. В 1746 г. ханом был провозглашен средний сын Галдан-Церена -Аджа-хан. В 1749 г. в результате заговора он был свергнут с престола и убит. Ханом Джунгарии стал Лама-Доржи. В самом начале 1753 г. он был убит, и повелителем ойратского государства стал Даваци. Но тогда выступили "малосильные зайсанги и нойоны", которые, в свою очередь, провозгласили ханом своего ставленника - Немеху-Жиргала. В Джунгарии оказалось сразу два хана. С помощью Амурсаны Даваци низложил Немеху-Жиргала и убил его. Далее вражда начинается уже между Амурсаной и Даваци, приведшая в конечном итоге к гибели Джунгарского ханства. Учитывая представленную выше характеристику эволюции джунгаро-телеутских отношений, есть все основания с большой долей вероятности предположить, что действия телеутских князей были направлены на прекращение их зависимости от ойратов. Тем более, планы такого рода всегда существовали в среде телеутской знати. Еще в 1707 г. она во главе с Шалом Табуновым и Бейконом Мачиковым задумывалась над тем, как выбраться из трясины джунгарского ига и перейти в русское подданство. Однако в то время при наличии сильной центральной власти в Джунгарии такие замыслы были трудноосуществимы. Другим свидетельством утраты Джунгарией своих кыштимов является позиция самих правителей многих ойратских улусов. Еще в 1753 г., т.е. до маньчжуро-китайского вторжения, ойратские нойоны и зайсанги жаловались на "злое время" и выясняли возможность перехода в российское подданство. В дальнейшем движение за добровольное присоединение к России только усилилось. В сентябре 1755 г. десятки ойратских зайсангов задали ответа царского правительства на их просьбу о переходе в российское подданство. Одновременно с этим из глубинных пунктов, ойратского ханства к границе России двигались тысячи беженцев, унося остатки своего имущества, ища на русской земле спасения от китайских завоевателей. Кстати, и споры о русско-джунгарской границе, значительно осложнявшие отношения сторон, и фиксировавшие не только административно-территориальную стабильность ойратского государства, но даже его претензии на спорные районы, прекратились после смерти Галдан-Церена. Среди тех, кто еще до маньчжуро-китайского нашествия переходил под "высокую руку Е. И. В.", безусловно, были телеуты. Поскольку их бегство в Россию, меняясь в масштабах в зависимости от положения внутри Джунгарского ханства, тем не менее носило постоянный характер. Более того, в Кузнецке сформировалась даже своеобразная колония, получившая название "выезжие белые калмыки". Таким образом, уже ко времени первого похода маньчжуро-китайских войск в 1755 г. Джунгарское ханство не представляло собой ни единого, ни тем более централизованного государства. Его территория после смерти Галдан-Церена сжималась, подобно шагреневой коже, и поэтому, покорив джунгар, Китай реально мог рассчитывать лишь на те земли, которые оставались под контролем ханской власти ко времени завоевания ойратского государства Цинской империей, а не на те, которыми оно владело в период своего наибольшего могущества. К. В. Хахалин | |
| Просмотров: 1865 | Теги: | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Категории раздела
Статистика
Онлайн всего: 6
Гостей: 6
Пользователей: 0