Китайцы поставили для себя важнейшую задачу: или мы победим коррупцию, или мы умрем. В эфире радио КП доктор экономических наук Михаил Делягин рассказывает обозревателю "Комсомолки" Евгению Черныху, что когда в России еще не было ни письменности, ни религии, в Китае, для того чтобы занять государственную должность, нужно было сдавать экзамен. И обязательно – писать стихи.

Черных:

- Сегодня мы поговорим про китайский синдром для всего прогрессивного человечества. Поскольку все внимание было в последнее время приковано к Америке, кого там выберут, Ромни или Обаму, хотя на самом деле главный выбор, пожалуй, был на днях в другом совершенно месте, в Пекине, поскольку там проходил 18-й съезд Компартии Китая. Все-таки Америка это день сегодняшний, а Китай - это день завтрашний.

Делягин:

- Да, это действительно так. И возвышение Китая стало уже вполне официальным термином, и содержание последней четверти века, если посмотреть главный процесс глобальной конкуренции, это стремительный выход Китая на авансцену истории. У китайцев действительно другая цивилизация, другой тип сознания, немножко другой способ мышления. И культурная разница очень существенная. Недаром, когда мы читаем дословные переводы китайских выступлений, нам кажется, что это то ли поэзия, то ли какая-то бюрократическая белиберда бессмысленная. В брежневский застой были такие же бессмысленные обороты, и как они при таких бессмысленных оборотах оказались второй, а скоро окажутся первой экономикой мира.

У них другой тип мышления, он образный. Вот иероглиф - это образ, поэтому они мыслят образами. И это некоторое преимущество перед всеми остальными в современном мире, в том числе перед нами. Они более комплексно воспринимают информацию. Во-вторых, за ними стоит 4700 лет минимум непрерывной письменной истории. Просто другой уровень культуры, другой фундамент. И не нужно забывать, что Китай, хотя и приходил в полное ничтожество в конце XIX – начале ХХ века, но не нужно забывать, что это всегда была самая населенная страна мира, с одной стороны, а с другой стороны, она всегда опиралась на выработанные социальные технологии, которые периодически существовали в форме бессмысленных ритуалов, не имеющих содержательного наполнения традиций. Но они всегда сохранялись и всегда передавались. При чудовищных зверствах, когда людей вырезали провинциями, никогда не было так, чтобы весь Китай был охвачен войной. Это тоже нужно очень серьезно понимать. Когда у нас еще не было ни письменности, ни религии, в Китае, для того чтобы занять государственную должность, нужно было сдавать экзамен. И экзамен включал в себя в том числе написание стихов. Если вы не могли понимать красоту мира и выразить ее, то вы не могли распределять муку среди населения, условно говоря. Конечно, я немного утрирую, конечно, все бывало по-разному. Но китайская цивилизация из живущих на сегодняшний день на Земле самая древняя и самая опытная.

Скажем, для меня было очень неприятным сюрпризом осознать году в 97-м, что напряженное внимание Китая к нашей стране вызвано просто тем, что они учатся на наших ошибках и поэтому хотят тщательно изучить все наши ошибки, естественно, говоря с нами совершенно не в этих терминах, а заимствуя у нас наш передовой опыт. Имелось в виду, чтобы не повторить распада Советского Союза. Простая вещь. Их руководство проходит жесточайшие и интенсивные курсы подготовки и переподготовки. Все руководство, до высших руководителей. И попробуй какой-нибудь кандидат в члены Политбюро увильнуть от лекции о текущем моменте, которую и читает, правда, тоже выдающийся ученый. Его просто не поймут, это будет хуже, чем взятку взять. Это значит продемонстрировать свое нежелание, как говорили в старых советских кинофильмах, расти над собой.

Я сегодня был на заседании президиума Российской академии наук, там выступал один из наших китаистов, который сказал, что китайский учебник об ошибках Советского Союза, которые привели к его распаду и которые нельзя повторять, имеет вот такую толщину. Другое дело, что написан он иероглифами, то есть это больше бумаги, что там слишком много красочных примеров. Но это учебник для высшего руководства. А у нас попробуйте такой учебник написать – попадете под статью об экстремизме, попадете под статью о клевете, об антисемитизме, всю оставшуюся жизнь будете сидеть в тюрьме, расплачиваться со штрафами и оправдываться, что вы совсем не то имели в виду.

Естественно, что за их ритуалами стоит очень интенсивное и очень конкретное знание. Ритуалы просто позволяют обезопасить это знание от обиженных и глупых. И я хорошо помню, когда Китай вступал в ВТО, через полгода после этого я разговаривал с одним из их региональных высокопоставленных чиновников, и он мне на голубом глазу, как будто его разбудили ночью для сдачи экзамена, прочитал лекцию минут на 40 о том, какие плюсы, какие минусы, жесткое разделение по отраслям, с конкретными цифрами. По отраслям в масштабе Китая и по отраслям в его провинции. Подвел итог. Причем разделение было не только по отраслям, но и краткосрочная перспектива, среднесрочная перспектива, долгосрочная перспектива в масштабах Китая и в масштабах его провинции. И он зафиксировал, что для нашей провинции это плохо, это невыгодно, даже в долгосрочной перспективе, но для Китая в целом это очень выгодно, и мы получим помощь от федерального правительства, так что мы как минимум выйдем в ноль. И гарантии этой помощи мы уже имеем.

Черных:

- Это провинциальный чиновник говорил?

Делягин:

- По-нашему это какая-нибудь Ульяновская область. Не то что Ульяновская область, сейчас замминистра экономического развития поднимите или господина Грефа, который нас в ВТО запихивал, и господина Шувалова, на качественно новом уровне спросите их о результатах. Вы ничего конкретного не услышите. Я уж про Дворковича молчу.

Черных:

- Нам ничего не объяснили.

Делягин:

- Бог с ним, что нам. Когда господина Грефа в 2002 году спросили, каков же экономический интерес, смысл присоединения России к ВТО, товарищ не смог ответить ничего. По уважительной причине. Потому что экономически это нам невыгодно.

Вам китаец, если ему что-то интересно, один и тот же вопрос задаст минимум три раза. Не потому что он плохо владеет языком, а потому что он хочет выспросить все нюансы и все детали. И вы, отвечая на один и тот же вопрос три раза подряд, просто заданный по-разному, осветите проблему со всех сторон. Это азбука ведения переговоров. У нас этого не умеют. У нас каждый начальник хочет услышать то, что ему хочется услышать. Услышал, побежал дальше. Это результат жесточайшего конкурентного отбора.

Черных:

- У них, а не у нас.

Делягин:

- Конечно. У нас кто первый занес, тот и хозяин. В Китае такие люди, как господин Сердюков, могут просуществовать на своей должности недели три, максимум полгода, а дальше или тюрьма, или высшая мера наказания. У них за смешные взятки в 10 миллионов долларов расстреливают мэров крупнейших городов. Да, они признают, что у них есть проблема коррупции. Но у них не бывает стратегических решений, которые принимаются исходя из коррупционных интересов. У нас 20 триллионов рублей на гособоронзаказ. НАТО какое-то время искренне трепетало перед возрождением советской военной машины. Потом объяснили добрые люди, что это цифра, которая есть в открытой российской печати. Что оценочная величина откатов при гособоронзаказе 60%, а в среднем по бюджету 30%. Так что это стимулирование не военно-промышленного комплекса, это стимулирование коррупции по поводу военно-промышленного комплекса. Вот такие вещи в Китае не то, что невозможны, они непредставимы.

Черных:

- Поэтому и получается, что Китай это будущее, причем ближайшее будущее планеты. Поскольку уже в новый период президентства Обамы Китай станет первой экономикой мира официально, по подсчетам.

Делягин:

- Он станет первой экономикой мира. Но мы валимся в глобальную депрессию. Мы можем прогнозировать до момента срыва в глобальную депрессию. А дальше неизвестность. Как и кто, за какой кустик, за какую колючку будет цепляться или не будет цепляться, будет разбиваться (это вопрос дискуссионный). В Китае очень большие внутренние проблемы, но особенность Китая в том, что они о своих проблемах говорят и пытаются их решать.

Например, 18-й съезд. То, что они обновили руководство, это нормально. При этом обратите внимание, в Китае вы не можете больше двух сроков занимать высшую должность.

Черных:

- При этом меняется глава партии и страны, и премьер.

Делягин:

- Да. И при этом старые руководители сохраняют некоторое влияние. То есть это обеспечение преемственности. Никаких зигзагов, никакого волюнтаризма. Дальше два главных результата, очень существенных. Первое – это упор на потребление. Китай будет ориентироваться на рост потребления, рост благосостояния трудящихся. Перевод на русский. Китай прилагает титанические усилия, по крайней мере с 2003 года, чтобы снизить экспорт. Они понимают, что в мире неизбежен кризис, что рынки Евросоюза и США будут частью схлопываться, частью закрываться от них, потому что своих людей надо кормить, что протекционизм будет нарастать. Значит, Китай должен снижать свою зависимость от экспорта. Китай, который поднялся как экспортно ориентированная страна. Они прилагают в этом направлении огромные усилия. Первое, что они сделали. Китайский ответ на кризис 2008 года. В каждую деревню должна вести асфальтированная дорога. Это единственный ответ на депрессию – строить инфраструктуру, модернизировать инфраструктуру. Они построили у себя дороги, они построили у себя железные дороги, они восстановили у себя единую энергосистему. Так вот, они построили инфраструктуру. Угроза депрессии сохраняется. И теперь, создав инфраструктуру, они переходят на накачивание внутреннего спроса за счет спроса граждан, за счет роста благосостояния.

Черных:

- Это как? Что будут делать?

Делягин:

- Будут повышать уровень доходов граждан.

Черных:

- Как?

Делягин:

- Увеличивать зарплаты в бедных районах. У них же до сих пор есть районы, где люди, как Мао Цзэдун обеспечил им одну плошку риса в день, так они эту одну плошку риса в день и имеют. И теперь государство целевым образом будет обеспечивать рост их благосостояния. С одной стороны, это рост внутреннего спроса, причем на собственную продукцию, ни на какой не на импорт, не на товары роскоши, а на то, что движет национальную экономику. Во-вторых, это снижение уровня разрыва между регионами. И в-третьих, это смягчение социальной напряженности. За всеми этими разговорами о гармонии, о научном пути скрывается вот это. Мы теперь будем вытаскивать хвосты, которые у нас завязли.

На самом деле они взяли за основу советскую модель. Они опираются на наш опыт, и негативный, и позитивный. Если бы наше руководство хотело строить, а не хотело бы воровать, то у нас было бы лучше, чем в Китае, было бы успешнее, чем в Китае. Но, к сожалению, у многих в нашем руководстве другая мотивация. Они столкнулись с реальной проблемой. В последние 10 лет у них качественно выросла коррупция, у них качественно выросло вовлечение чиновников в бизнес. И доходит до анекдотов, когда одного из нынешних руководителей обвиняют в том, что его родственники, его семья имеет капитал в 2,7 млрд. долларов. И тут же ловят главного инженера китайских железных дорог, который за считанные годы взял взяток на 2,8 млрд. долларов.

Борьба с коррупцией будет носить более интенсивный характер, и она впервые зафиксирована в качестве важнейшей политической задачи.

Черных:

- В докладе предшественника мне понравилась фраза, что внутренняя угроза развития страны это коррупция. И если партия окончательно увязнет в коррупции, это будет стоить государственности Китая.

Делягин:

- Даже в китайских терминах: если партия окончательно увязнет в коррупции. То есть тем самым они признают, что партия увязла в коррупции, погрязла в ней. Но помимо официального выступления там были еще выступления на разного рода совещаниях тематических. И то, что они говорили на этих совещаниях, у нас пишут в листовках, за которые люди получают сроки. Хотя у нас это в большей степени истина, чем в Китае. То есть китайская коммунистическая партия смотрит на вещи абсолютно трезво, абсолютно реально. У нее очень многое не получается, но они, по крайней мере, стараются решать проблемы. И борьба с коррупцией это политическая задача, которая сформулирована очень просто: или мы победим коррупцию, или мы умрем. А для китайцев, которые неплохо помнят и кампанию Мао Цзэдуна по перевоспитанию, и многое другое, - для них это все более живо, чем для нас.

А с другой стороны, у них идет кампания демократизации. У них постоянно расширяется выборность должностей. То есть у них уже сейчас членов Политбюро будут выбирать. На 25 мест будет 30 человек. У них партийных чиновников среднего звена тоже выбирают. И сфера выборности местных властей тоже растет. Иногда они из-за этого получают восстания. Именно из-за этого, потому что недоработали, люди сочли себя обманутыми – получили восстание. Они исправляют ошибки. Но у них очень большое и очень продуманное движение к демократии. Если бы кто-нибудь в Китае вылез с лозунгом "Сувенирная демократия", первое – потеря работы, второе – медицинское освидетельствование. Ну, может быть, медицинского освидетельствования и не было бы, но была бы потеря работы. Притом что у них свободы слова в нашем понимании нет, у них жесточайший контроль за интернетом. Попробуйте у них в китайский интернет выложить детскую порнографию. Вы сядете в течение недели.

Китай поднялся в совсем недавнее время. В 79-м году начались реформы, в 89-м они вышли на полные обороты. Китайские преобразования - это 23 года.

Черных:

- Вторая экономика мира.

Делягин:

- Если считать большой Китай, то есть Китай и те страны, экономика которых в значительной степени зависит от китайских денег, которые, по сути дела, интегрированы в Китай, то я думаю, что первая уже сегодня. Просто никто большой Китай экономически не считает. И мы видим, что Китайское государство исполняет свои обязанности, и оно исправляет свои ошибки, оно учится каждый день. У китайцев главная стратегическая проблема. Китайская культура в силу коллективизма, институционально закрепленного, потому что один человек не может прочитать научную статью, для этого нужен отдел, один человек не может написать научную статью – слишком много разных иероглифов, потому нужен отдел. И в силу чрезмерного коллективизма в китайских коллективах очень тяжело приходится творцам. Копиистам замечательно, а творцам очень тяжело. И они уже лет 15 затаскивают к себе в страну всех специалистов, до которых они только могут дотянуться. И из России в том числе. Я уже знаю людей, которые уезжают учиться в Китай. Я знаю людей, которые уезжают в Китай работать надолго. Не в Европу, а в Китай. И не потому, что там деньги, а потому что там внятные, четкие перспективы. Прекрасно зная, что в этническом китайском государстве они всегда будут на особицу. Но лучше быть на особицу в китайском государстве, чем быть порабощенным, унижаемым и убиваемым большинством в российском государстве.

Когда я читаю лекции в Китае, уже лет 8 обязательно несколько русских лиц присутствует. В самых разных аудиториях. Потому что специалистов они вытаскивают к себе всеми силами. И специалистов тоже можно понять. Если будешь консультировать китайцев здесь, если вы техник, вас посадят в тюрьму. Физика Данилина несколько дней назад выпустили по условно-досрочному освобождению. Значит, если вы хотите работать с китайцами, то бегите отсюда. Вывод только такой.

Причем схема была очень простая. Начальник первого отдела, насколько я понимаю, подписывает разрешение, что это можно. Потом выясняется, что это, наверное, нельзя. Но виноват не начальник первого отдела, а тот, кто непосредственно работает.

Черных:

- А теперь закон о госизмене, так что еще серьезнее будет.

Делягин:

- Я знаю юристов, которые уже сейчас готовы все, что угодно… Вот наш разговор можно оформить как предмет государственной измены. Правящая бюрократия ориентирована на то, чтобы выгнать из России всех, кто непосредственно не нужен ей для воровства. У меня такое ощущение. В Китае это себе представить невозможно. Потому что китайская бюрократия, ограниченная, вороватая, неумная, но она искренне верит в то, что она работает только для блага китайского народа. У нее другой реальной цели нет. По дороге мы немножко подворуем, да. У них качественно иная цель в жизни. Поэтому Китай всегда будет великой страной, всегда будет Китаем. А будет ли Российская Федерация через 10 лет, это вопрос открытый. А то, что за эти 10 лет мы пройдем через жесточайший системный кризис, этот вопрос даже не подлежит обсуждению.

Черных:

- А теперь обсудим решения судьбоносного 18-го съезда КПК. Что ждать в ближайшее время по экономике?

Делягин:

- Рост благосостояния Китая. Безусловно, глобальный кризис будет их давить, экономический рост будет замедляться и дальше. Если экономический рост в Китае замедлится с нынешних, условно, 8 до 5%, то мир рухнет в депрессию так же однозначно, как при техническом дефолте США. Их рост будет замедляться, будет тормозиться еще и потому, что они еще лет 10 назад зафиксировали, что при их темпах роста им не хватит воды, энергии и земли. Поэтому они стали переходить на энергосберегающие, экологичные технологии. Эти технологии в китайской структуре цен невыгодны, они не рыночные. То есть это вопрос просто сохранения среды обитания. И в 2008 году, после Олимпиады началось ударное внедрение этих технологий повсеместно. Естественно, когда вы делаете экономически неэффективную вещь, то вы расплачиваетесь за это снижением темпов экономического роста.

Черных:

- Но экологию это улучшает.

Делягин:

- В разных местах по-разному, но по крайней мере обвальное ухудшение экологической ситуации, которое наблюдалось в 90-х годах и в начале 2000-х, остановлено. Было время, когда в Пекине не было смога. Сейчас, насколько я понимаю, ситуация вернулась обратно.

Черных:

- Опять смог?

Делягин:

- Опять много смога, но, по крайней мере, нет качественного ухудшения по сравнению с тем, что было. У них было улучшение. (Я не беру Олимпиаду, потому что во время Олимпиады они просто закрыли огромное количество предприятий временно, а потом запустили опять, я беру обычную жизнь.) Но нет качественного ухудшения, которого можно было бы ждать.

Черных:

- Они поставили задачу к 2020 году увеличить ВВП вдвое не в объеме, а на душу населения по сравнению с 2010 годом. Мы уже про удвоение ВВП забыли, как я понимаю.

Делягин:

- Это означает, что экономика будет развиваться достаточно быстрыми темпами, и Китай будет оставаться атлантом, который держит на себе всю мировую экономику. Но это пожелание. Нужно четко понимать, что это, что называется, план при сохранении прочих равных условий. К 2020 году мир, скорее всего, сорвется в депрессию. Другое дело, что заявлять об этом китайскому народу невозможно, не надо. Но я думаю, что план действий в условиях глобальной депрессии в Китае, если не разработан, то разрабатывается ударными темпами.

Черных:

- Но скрывается?

Делягин:

- Когда китайцы вступали в ВТО, их парламент, так получилось, что парламент должен был сначала ратифицировать, в общем, Китай договорился о присоединении к ВТО после завершения сессии парламента. И чтобы ратифицировать, нужно было собирать отдельную сессию парламента – всекитайское собрание народных представителей – и это привело бы к тому, что возникло бы ощущение, что китайцы придают ВТО слишком большое значение. Ну, такое унижение, да… Что они сделали? Они до присоединения к ВТО на закрытом заседании ратифицировали 800 страниц чистой бумаги и ни один депутат не проговорился из там нескольких сот человек – ни один. Вот их, с одной стороны, секретность, с другой стороны, доверие к руководству. А с третьей стороны – разумность. И вот их организованность. Так что, я думаю, что мы не можем сейчас судить, есть у них этот план или он еще только прорабатывается. Но, я думаю, что, даже если он есть, он дорабатывается каждый месяц. Они очень тщательно относятся к тому, что считают угрозой для своего существования. Глобальная депрессия – они прекрасно понимают, что для по-прежнему экспортноориентированной экономики она грозит катастрофой.

Черных:

- Для нас что дает решение судьбоносного китайского съезда, что нам ждать?

Делягин:

- Нам ждать дальнейшего прогресса Китая, и нам ждать дальнейшего роста китайского патриотизма, как бы его ни сдерживало китайское руководство – этот патриотизм естественным образом будет оборачиваться против нас. Потому что любой рачительный хозяин, стоя на российско-китайской границе, задается естественным вопросом, вне зависимости от национальности, а зачем этим варварам столько земли? Потому что то, как мы используем свои природные ресурсы, как наша бюрократия разворовывает все, чтобы вывезти в тот же самый Китай, - это неописуемо. Рост Китая объективно ведет к тому, что, скажем, принадлежность Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации – это результат не того, что у нас есть какой-то суверенитет, а это результат китайско-американского баланса. Уже сегодня. И нужно понимать, что, если наше государство не начнет исполнять свои служебные обязанности…

Черных:

- …по примеру Китая?

Делягин:

- Да. То мы можем потерять не только Сибирь и Дальний Восток, мы можем вообще исчезнуть. Потому что тот уровень идиотизма, который стал для нас привычным за последние годы и, наверное, даже десятилетия, он несовместим с жизнью. Глядя на китайца, вы понимаете – вот люди работают, очень интенсивно, очень качественно, очень продуктивно, и все равно у них нарастают проблемы. Все равно. Не потому, что они недорабатывают, не потому, что они недобросовестные, а потому, что мир валится в глобальную депрессию. Это объективные проблемы. Есть время дышать, есть время бороться. Вот приходит время бороться. А мы не в состоянии даже дышать. Российская экономика напоминает автомобиль, в котором бензобак, двигатель, карбюратор и бензонасос одновременно воруют бензин. И он при этом пытается участвовать в гонках "Формулы-1". Ну, извините…

Черных:

- А что-нибудь позитивное скажете?

Делягин:

- Китай стратегический партнер Российской Федерации и, если российское государство вдруг одумается, не нужно изобретать велосипед. Вон граница – повернитесь через границу и учитесь, как китайцы 50 лет назад у нас учились. А вот теперь нам пора у них учиться ровно так же. Нам и в своей истории много чего нужно заново заимствовать и заново открывать, потому что у нас очень эффективные были технологии и управления, и повышения производительности труда на отдельно взятых рабочих местах, и стимулирование научно-технического прогресса у нас были – феноменально эффективные технологии. Но в сохраненном виде, в сконцентрированном виде значительная их часть сохранена в Китае. А агрессивность китайского общества, конечно, будет расти. Как из-за объективных экономических и социальных проблем, так и потому, что, ограничивая рождаемость, они создают очень сильный перекос в пользу рождаемости мальчиков – а это уже цело поколение, они называются маленькие императоры, то есть, балованные дети. При этом, мальчики, которые гарантированно не найдут себе жену в Китае.

Черных:

- То есть, если один ребенок, то больше мальчиков рождается, да? Или это такой парадокс китайский?

Делягин:

- В китайской культуре, и в целом в восточной культуре все-таки девочка – это не очень хорошо, поэтому в общем и целом мальчиков рождается процентов на 15 больше, чем девочек.

Черных:

- А что можете о новом вожде Китая сказать? Си Цзиньпин – больше известно, что у него жена популярная военная певица.

Делягин:

- Вы знаете, это последний представитель старой гвардии. В Китае происходит смена поколений. Это стратегическая угроза, которую они, кстати, признают. Это то, что разрушило Израиль на самом деле. Есть две культуры. Одна культура - выживание, когда вы боретесь за свое существование, когда вы знаете, что никто не будет вам помогать, что у вас нет друзей, у вас нет союзников. Ну, еще Александр Третий сказал, что у России только два союзника – армия и флот – нечто вроде этого. Это люди, которые служат своей стране, потому что это их страна и другого места для них на земле нет, им неинтересно в другом мире. Это одна культура. Вторая культура – это просто менеджер. Сегодня я работаю на Хлибертон, завтра я работаю в Би-Пи, послезавтра я работаю в Дженерал Моторс, потом меня пригласили и я возглавил "Северный поток". Мне плевать, где работать, важно – где больше платят. Израиль перестал быть стратегически значимой страной, когда людей, которые были воспитаны в соответствующих кварталах Одессы или других городов, и которые твердо знали, как Голда Мейер, что реки еврейской крови ни из кого в мире не выжмут ни одной слезинки, сменили люди, которые просто топ-менеджеры. Это случилось где-то перед 2005 годом. В Китае происходит то же самое. На низшем, на среднем и даже в отдельных местах на высшем уровне приходят поколения людей, которые воспитаны по западным образовательным программам, которые просто менеджеры. И люди, которые служили Китаю потому, что это Китай, сменяют люди, приходят на смену им люди, которые служат Китаю, потому что это выгодно. Это качественно разные модели управления, качественно разные типы государства. Вот новые руководители Китая – это последние представители тех, кто служит Китаю, потому что это Китай.

Черных:

- Ну, он еще 10 лет послужит…

Делягин:

- Уже после него может прийти человек, который просто топ-менеджер. И это будет очень большой проблемой. А если честно говоря, расцвет коррупции в Китае, признаваемый коммунистической партией, он в значительной степени вызван тем, что на смену людям, которые служили Китаю потому что это Китай, пришли люди, которые служат Китаю, потому что это выгодно. А это уже зеленая улица для коррупции. Это главная стратегическая проблема Китая. Я не знаю, что они с этим будут делать и можно ли с этим сделать что-нибудь. Но они признают эту проблему, что очень важно. Попробуйте рассказать любому нашему руководителю о проблемах современного российского государства – в лучшем случае, с судорогой в виде улыбки он скажет – спасибо большое, мы обязательно учтем ваше мнение, пошел вон отсюда. В лучшем случае. В Китае это признается. По крайней мере, на экспертном уровне.

И я хочу сказать, что мы сейчас испытываем страшную зависть, страшное чувство вины и стыда, когда мы смотрим на Китай. Я надеюсь, что через 15 лет китайцы будут испытывать эти же чувства, глядя на нас. Но для этого нам предстоит очень сильно, очень тяжело и, может быть, даже очень жестоко поработать.

Источник - Комсомольская правда