С самого момента распада СССР российская дипломатия по большей части игнорировала несиловое влияние, так называемую "мягкую силу", как дипломатический метод воздействия. Когда в прошлом году на саммите стран организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) на Гавайях журналисты попросили одного российского чиновника высокого ранга охарактеризовать компоненты "мягкой силы" России, они услышали ответ прямо и по существу. "Зачем говорить о том, чего нет в природе?" – рубанул представитель РФ.

Российские дипломаты располагают множеством рычагов, на которые можно было бы надавить, захоти они поэффективнее использовать имеющиеся в их распоряжении ресурсы. К примеру, русский язык по-прежнему остается одним из главных средств межнационального общения на территории бывших советских республик, а многие представители молодежи Закавказья и Центральной Азии тянутся к российской поп-культуре. Определенное духовное влияние оказывает на страны ближнего зарубежья и Русская православная церковь.

Но чего России всегда не хватало, так это умения поставить эти преимущества себе на службу в деле завоевания умов и сердец жителей зарубежных стран. В том, что касается нужд, комплексов и опасений своих соседей Россия привычно демонстрирует полное отсутствие такта, сопереживания и тонкости восприятия.

Реализуемые в годы путинского правления инициативы в сфере несилового влияния пока оказываются не слишком эффективными. Так, например, англоязычный рупор Кремля, телеканал Russia Today воспринимается по большей части как вторая итерация "Правды", с немного более модным дизайном, но использующая ту же лексику.

Однако в воздухе, похоже, повеяло переменами. Последние шаги, направленные на обновление федерального агентства по делам СНГ и думского комитета по делам СНГ, дают основание полагать, что Кремль надеется открыть новую страницу.

Стремление России обогатить свой арсенал инструментов "мягкой силы", похоже, продиктовано тремя факторами. Во-первых, от внимания российских властей не ускользнула угроза, которую представляют авторитаризму социальные сети, блогосфера и другие средства массовой коммуникации. В некоторых случаях эти новые средства играли центральную роль в деле свержения авторитарных режимов, особенно в Тунисе и Египте.

Второй фактор имеет отношение к пробуждению политической оппозиции в самой России, что грозит приходом "цветной революции" на Красную площадь.

И, наконец, Путин, похоже, полон решимости все-таки реализовать свой план по созданию Евразийского союза – экономической структуры, призванной укрепить влияние России в Центральной Азии, пусть даже этот проект и был воспринят в регионе в лучшем случае с прохладцей.

Мартовское назначение руководителем Россотрудничества (Федерального агентства по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству) старейшего политика Константина Косачева подчеркивает желание Кремля заручиться поддержкой в Центральной Азии в адрес Евразийского союза методами несилового воздействия. Константин Косачев, прежде возглавлявший думский комитет по международным делам, известен как амбициозный и влиятельный политик. И он уже объявил о намерении превратить Россотрудничество в российский аналог Агентства США по международному сотрудничеству.

В пространном интервью политическому еженедельнику "Власть" Константин Косачев активно ратовал за расширение функций своего агентства. Его задача, на взгляд политика, не должна ограничиваться работой с соотечественниками и должна включать активное взаимодействие с политико-экономическими элитами сопредельных стран.

Похоже, что Косачев видит в обновленном Россотрудничестве государственное агентство, которое возглавит провозглашенный Россией курс на евразийскую интеграции. Он подверг критике ошибки, сделанные в прошлом в этой деликатной сфере, но заметил, что усвоенные уроки помогут России в ее движении вперед. "Слава богу, проект Евразийского союза сейчас заработал реально и движется вперед семимильными шагами", – добавил он.

Он также не преминул указать, что для достижения политических целей Кремля немаловажна и оборонительная составляющая "мягкой силы" России. Необходимо более эффективно использовать эту "мягкую силу", дабы защитить имидж России в обстановке геополитического маневрирования в Центральной Азии.

"Образ России, как и образ любой другой страны, это фактор [дипломатической] конкурентной борьбы [в Центральной Азии], – утверждает политик. – И образ России искусственно занижают [наши недоброжелатели], в том числе с тем, чтобы ослабить наши конкурентные преимущества в естественных для России областях".

По словам зампреда комитета Государственной Думы по делам СНГ Олега Лебедева, преобразования в комитете включают создание "экспертного совета" для выработки стратегии "защиты интересов нашей страны, а также ее союзников". К работе этого экспертно-консультативного совета планируется привлечь специалистов ведущих российских аналитических центров, включая Российский институт стратегических исследований, Институт стран СНГ, Антитеррористический центр СНГ и Институт политических и социальных исследований Черноморско-Каспийского региона. Некоторые аналитики уже окрестили данный совет "контрреволюционным мозговым центром".

Не приходится сомневаться, что путинский Кремль желает обрести большую дипломатическую гибкость. Главный вопрос состоит в том, способна ли российская дипломатия стать настолько гибкой, чтобы Кремлю удалось преодолеть репутацию самовластного диктатора, закрепившуюся за ним среди представителей центральноазиатских государств.

Раздумывая над этим вопросом, на ум приходит высказывание экс-премьера Виктора Черномырдина: "Хотели как лучше, получилось как всегда".

Учитывая загнивание "в сердце" России, в среде политической элиты, проявляющееся в засилье коррупции и безудержной жажде наживы без приложения усилий, Москве, на взгляд некоторых экспертов, будет трудновато организовать эффективную пиар-кампанию. "Россия как страна нефти и чиновничества не имеет мягкой силы, способной воздействовать не только на ближайших соседей, но и на собственных граждан", – отмечает в своей статье в газете "Коммерсант" аналитик московского ПИР-центра Вадим Козюлин.

Бегство капитала из РФ не снижается, а многие состоятельные россияне, по его словам, предпочитают проводить время не на родине, а за границей, а будучи в России, стараются жить своим мирком. "Кто будет равняться на Россию, когда россияне сами от нее бегут?" – задается вопросом Вадим Козюлин.