За последние дни в сфере региональной и казахстанской безопасности произошло несколько событий. Совбез республики обнародовал промежуточные итоги борьбы с терроризмом, Узбекистан во второй раз вышел из ОДКБ, а ситуация с пограничными заставами все еще волнует даже самых аполитичных казахстанцев. Об этих событиях мы беседуем с директором по аналитике и консалтингу казахстанского Института политических решений (ИПР) Рустамом БУРНАШЕВЫМ (на снимке).

- На днях заместитель секретаря Совета безопасности республики, заведующий секретариатом Совбеза Козы-Корпеш ДЖАНБУРЧИН обнародовал данные: за последние семь лет в Казахстане предот­вращено 46 экстремистских акций террористического характера. Как вам такие цифры?
- Цифры вполне реальные - здесь более важен вопрос: что понимать под "предотвращением акции террористического характера”? И что такое вообще экстремистская акция? Два последних понятия могут иметь самую широкую интерпретацию. То есть, чтобы комментировать эти цифры, надо знать, идет ли речь о каких-то одиночных акциях или же это связанные между собой события.

- Меня поразило даже не число предотвращенных акций, а количество изъятых боеприпасов: "200 единиц огнестрельного оружия, свыше 5 тысяч боеприпасов к ним, более 50 единиц взрывчатых веществ общим весом свыше 400 кило­граммов”...
- Вы думаете, что за семь лет  это много? Опять же вопрос: о каком оружии идет речь? К примеру, изымают незарегистрированное охотничье ружье и к нему 100 патронов, затем статистика по таким случаям обобщается, поступает в Совбез, а там дают общую оценку - это вполне устоявшаяся практика. Да и цифры не самые страшные...

- Последние события в Актобе с нападением на таксиста, а затем и на полицейского поражают возрастом участников - 20 лет, 27 лет, 23 года. Лицо терроризма молодеет?
- Это общемировая тенденция, обусловленная огромным количеством факторов: мировоззренческий фактор, социальная неадаптированность, наличие или отсутствие каких-то устоявшихся ценностей, возможность попадания под какое-то влияние. Если человеку 30 лет, у него есть семья, дети, работа, то риск его участия в суицидальных терактах снижается. Просто потому, что ему есть, что терять. Безусловно, такой человек может совершать теракты. Но молодые люди, которые менее социализированы,  попадают в группу риска чаще.

- Есть ли на карте Казахстана красные пятна, которые можно считать потенциально опасными?
- Мы ежеквартально составляем карты религиозной напряженности. При этом учитывается несколько факторов: социальные настроения (готовность к конфликту), происходящие события и экс­пертные оценки. Если посмотреть на составленную нами карту по результатам первого квартала, то мы отмечаем как требующие внимания следующие регионы: Западный Казахстан, Алматы и область, Астана.

- Поутихли так называемые "Солдаты халифата”, которые брали на себя все предыдущие теракты...
- ...и это показательный момент - они утихли как-то слишком неожиданно.  Из чего можно сделать вывод: их деятельность в определенной степени была управляемой. Полгода о них не слышно (последние заявления были сделаны в январе). Почему они исчезли? Судя по всему, это не спонтанные группы. Либо группа прекратила свое существование - могла быть ликвидирована, либо она распалась, либо ушла на второй план  до того момента, когда она понадобится.

- То есть вы хотите сказать, что мы о них еще услышим?
- Безусловно. Это как любой бренд - он уже капитализирован. Зачем-то они о себе заявляли - по информационным каналам группа проходила и в западных базах данных тоже есть. В той или иной ситуации она может быть использована опять.

- Сейчас как никогда остро зазвучал вопрос угрозы нашим рубежам.
- На мой взгляд, никакой угрозы рубежам на государственном уровне нет. Если мы говорим о трагедии на пограничном посту "Аркан-Керген”, то что это происшествие дало Китаю как государству? У нас уже подписаны все договоренности, проведены границы, сделано это было на основе консенсусного решения. Торговые отношения между странами невыгодно решать путем создания пограничных конф­ликтов. Контра­банда чего (или кого) бы то ни было предполагает тишину. Все смотрели карты - этот пост можно было спокойно обойти. И как тер­акт тоже данную трагедию сложно классифицировать...

- После "Аркан-Кергена” с пограничниками в целом что-то стало происходить - прямо злой рок какой-то...
- После этого - не значит "по причине этого”. В силу того что информация  точечная, оценить общую ситуацию крайне сложно. В любом случае последние события, так или иначе связанные с пограничными войсками, не носят системного характера. 11 бойцов, которые куда-то ушли и потом были обнаружены, - происшествие совершенно иного плана, чем события на "Аркан-Кергене”. Во всяком случае, мы не можем говорить о какой-либо причинной общности, пока не завершено следствие. Если человек ушел из части, сказав: "Меня там били”, это не является индульгенцией: на тебе конфетку, молодец. Это нарушение устава. Тут должно разбираться следствие, а вариантов огромное количество. Могла быть и простая самоволка, которую теперь хотят оправдать дедовщиной, могли быть и какие-то варианты, связанные с желанием, например, сменить руководство заставы, нельзя исключать ничего.

- Рустам, в контексте региональной безопасности и с учетом того, что вы работали в Узбекистане, хотелось бы услышать вашу оценку второго выхода Узбекистана из ОДКБ. Чем это грозит Казахстану? И как вы считаете: каковы причины подобного шага?
- В качестве основных я бы указал две причины. Первая - неэффективность ОДКБ в решении тех вопросов, которые организация призвана решать согласно подписанным в ее рамках документам. Вторая - членство в ОДКБ серьезно сокращало возможности политического маневра для Узбекистана.
О каких-либо угрозах Казахстану в данном случае говорить не приходится. Безусловно, такой шаг Узбекистана меняет сложившийся ранее расклад, но это лишь вызов, демарш.

Зарина АХМАТОВА, Алматы

http://www.time.kz/index.php?module=news&newsid=28184