О важности центральноазиатского региона для Ирана свидетельствует то, что, согласно иранской внешнеполитической доктрине, он включен в состав шести приоритетных направлений внешней политики Тегерана:

1)Ирак и регион Персидского Залива;
2)Афганистан;
3)Закавказье;
4)проблема Каспия;
5)Центральная Азия;
6)палестино-израильское урегулирование и сопутствующие ему вопросы.

Необходимо также сказать о том, что между Ираном и среднеазиатском регионе существуют исторические связи. В частности, таджики являются близкородственным персам народом, а таджикский язык до сих пор рассматривается рядом исследователей как диалект фарси. Различные районы Центральной Азии входили в состав древнеперсидских держав Ахеменидов и Сасанидов. В значительной степени это относится к современному Туркменистану, который выдающийся российский ученый-востоковед В.В.Бартольд даже в географическом аспекте относил к Ирану.

Распад Советского Союза и появление в регионе новых независимых государств придали новый импульс иранскому проникновению в регион. В 1992 году некоторые аналитики высказывали предположение о том, что между Ираном, КНР и Пакистаном было заключено тайное соглашение о разграничении сфер влияния в постсоветской Центральной Азии. При этом в сферу влияния Китая отходили Казахстан и Киргизия, в сферу влияния Пакистана – Узбекистан, а Ирану доставались Таджикистан и Туркменистан. Мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть это предположение, но именно с двумя последними государствами у Ирана сложились наиболее дружественные и активные отношения.

***

Партнерство Ирана и Таджикистана подкрепляется хорошими личными связями иранского руководства с президентом Эмомали Рахмоном. В 1992 году в разгар гражданской войны в Таджикистане Иран оказал гуманитарную помощь блокированной Кулябской области, которую тогда возглавлял Рахмон. Позже, в 1996-1997 годах иранское посредничеству способствовало окончанию гражданской войны в Таджикистане и подписанию Бишкекских соглашений.

В настоящее время Иран занимает второе после Китая место по инвестициям в Таджикистан. В частности, иранцы строят в этой республике гидроэлектростанцию Сангтуда-2, прокладывают тоннель "Истиклол", готовятся к реализации проекта Шурабадской ГЭС, планируют также соорудить здесь несколько малых электростанций. В настоящее время иранские специалисты строят автомобильную и железную дороги, которые соединят Таджикистан, Афганистан и Иран, сооружения ЛЭП Рогун – Мазари-Шариф – Герат – Мешхед и другие объекты. Однако контакты двух стран не исчерпываются экономическим сотрудничеством. Иранцы осуществляют в Республике Таджикистан целый ряд культурных и образовательных проектов. Они спонсируют Фонд персидского языка, приняли участие в строительстве библиотек имени Рудаки и Амира Кабира в Душанбе. Таджикистанский политолог В.Дубовицкий предполагает возможность появления в недалеком будущем Персоязычного союза в составе Ирана, Таджикистана и Афганистана. Однако, по нашему мнению, говорить об этом преждевременно, так как серьезная геополитическая игра, которую ведут в Афганистане США и их союзники, во многом нейтрализует усилия Ирана по созданию политического блока с родственными странами.

***

Ирано-туркменское сближение во многом объясняется прагматическими интересами обеих стран. В случае Ирана это относительная изоляция страны, вызванная международными санкциями, в случае Туркменистана – географическая "запертость", когда богатое энергетическими ресурсами государство вынуждено искать пути для их транспортировки. Годовой товарооборот Ирана и Туркменистана достигает 1,2 миллиарда долларов, причем приоритетным является энергетическое сотрудничество. Начиная с 2006 года, по трубопроводу Даулетабад-Серахс-Ханджиран осуществляются поставки туркменского газа в Иран. Несмотря на то, что сам Иран обладает богатейшими газовыми ресурсами, импорт газа из Туркмении позволяет ему покрывать нужды своих северных провинций, что высвобождает газ, добываемый на юге страны, для экспортных целей. В феврале 2009 года во время визита президента М.Ахмадинеджада в Ашхабад между двумя странами было заключено соглашение сроком на 25 лет о ежегодных поставках туркменского газа в Иран в объеме 10 миллиардов кубометров.

Ирано-туркменское сотрудничество не исчерпывается энергетическими вопросами. Иранские компании осуществили в Туркмении различные инвестиционные проекты, такие, как программу развития оптико-волоконной связи, строительство железной дороги Мешхед-Серахс-Теджен, создание бункеров, водных сооружений завода в Мерве, нефтеочистительного завода в Туркменбаши, терминалов СПГ, дорог и шоссе, плотины "Дружба". Особую важность представляет железная дорога Теджен-Серахс-Мешхед. Введенная в эксплуатацию в мае 1996 года, она открыла Ашхабаду кратчайший путь в регион Ближнего Востока

Впрочем, Иран и Туркменистан как игроки на международном энергетическом рынке являются не только партнерами, но и конкурентами. Большое беспокойство в Тегеране вызывают перспективы строительства газопровода Туркменистан – Афганистан – Пакистан - Индия (ТАПИ), который в Иране справедливо рассматривают в качестве конкурента иранскому проекту ИПИ (Иран – Пакистан – Индия). Несколько осложняют отношения двух стран и разногласия по вопросу о разграничении Каспия. Несмотря на это, в целом ирано-туркменским связям присуще взаимопонимание и партнерство.

***

Казахстан также заинтересован в развитии торгово-экономического сотрудничества с Ираном, в реализации совместных нефтегазовых проектов, в частности, таких, как строительство трубопровода Казахстан–Туркмения–Иран (Персидский залив), благодаря чему Астана могла бы получить доступ к азиатским рынкам. Казахстан хотел бы также видеть иранцев в качестве инвесторов в объекты машиностроения, инфраструктуры, транспорта, телекоммуникаций. За последние шесть лет торговый оборот между двумя странами вырос в пять раз - с 400 миллионов до 2 миллиардов долларов. Значительную долю иранского экспорта в Казахстан составляют продукты нефтехимии, строительные материалы и товары. Однако уровень политических связей двух стран заметно отстает от экономического сотрудничества. Правда, в последнее время наметилась тенденция к активизации политических контактов между Тегераном и Астаной. В апреле 2010 года Казахстан посетил Махмуд Ахмадинеджад, выразивший поддержку предложениям президента Назарбаева по преодолению мирового экономического кризиса.

***

Отношения с Кыргызстаном имеют для Ирана периферийное значение и не отличаются активной динамикой. Между двумя странами подписан ряд соглашений о сотрудничестве в торгово-экономической сфере, культуре, образовании, в борьбе с организованной преступностью и наркотрафиком. Основным фактором беспокойства для Ирана является дислокация на кыргызской территории американской военной авиабазы "Манас". Несмотря на уверения кыргызского руководства в том, что Бишкек не позволит использовать эту базу для удара по Ирана, в Тегеране явно не заинтересованы в продолжении американского военного присутствия в Центральной Азии.

Годовой товарооборот двух стран достигает 100 миллионов долларов. В конце 2008 года Иран пообещал выделить Кыргызстану в качестве финансовой помощи до 200 миллионов евро для реализации ряда экономических проектов. Иранские дорожно-строительные компании приняли участие в реализации проекта стратегической автомагистрали "Бишкек–Ош". Гораздо интенсивнее развиваются культурные и образовательные связи. С каждым годом растет число государственных стипендий, выделяемых иранским правительством для граждан Киргизии, желающих обучаться в вузах ИРИ. В некоторых киргизских вузах функционируют центры исламоведения и иранистики, налажены прямые связи между крупнейшими университетами двух стран.

***

Наихудшие отношения у Ирана сложились с Узбекистаном, что объясняется изначально враждебной позицией узбекского руководства. В периоды заигрывания с Западом узбекский президент Ислам Каримов позиционировал свою страну как форпост против укрепления российского и иранского влияния в регионе. Когда в 1995 году Конгресс США ввел против Ирана экономические санкции, Узбекистан единственный из постсоветских государств открыто поддержал эту меру. Тегеран, со своей стороны, от случая к случаю критиковал действия узбекских властей по отношению к исламской оппозиции. В целом, основным мотивом в отношениях между Ираном и Узбекистаном в девяностых годах была взаимная подозрительность и обоюдное недоверие.

Однако в последние годы Ташкент все чаще стал выражать заинтересованность в развитии сотрудничества с Ираном. О взаимном желании расширять взаимоотношения свидетельствуют многочисленные визиты высокопоставленных лиц двух стран на различных уровнях, обмены правительственными делегациями, регулярные встречи и консультации министров и заместителей иностранных дел.

Произошло и оживление торгово-экономического сотрудничества. В 2010 году объем ирано-узбекского товарооборота превысил 600 миллионов долларов. Узбекистан экспортирует в Иран хлопок, черные и цветные металлы, минеральные удобрения, химволокно и другую продукцию. Иран же поставляет в Узбекистан строительные материалы, продукты нефтехимии, моющие средства, продукты питания, фрукты.

***

В целом иранской политике по отношению к Центральной Азии присущи следующие приоритеты.

Во-первых, в Иране внимательно отслеживают угрозы безопасности, исходящие из центральноазиатского региона. В Тегеране не заинтересованы в продолжении, а тем более расширении американского военного присутствия в постсоветской Средней Азии. Во-вторых, расширение торгово-экономического сотрудничества со "станами" рассматривается иранской политической элитой как средство для прорыва изоляции, вызванной международными санкциями. В-третьих, Иран заинтересован в подключении центральноазиатских государств к новым транспортным артериям, идущим из сердца континента к побережью Персидского Залива. Такое подключение может превратить Иран в важнейший узел международной торговли.

В этой связи симптоматичными представляются настойчивые усилия Тегерана войти в состав ШОС. В 2008 году на саммите ШОС в Душанбе Иран подал официальную заявку о вступлении в эту организацию. Однако эта просьба была заблокирована Китаем. Пекин видит в ШОС, прежде всего, инструмент для своего экономического проникновения в Центральную Азию и не хочет терпеть конкурентов. В то же время вступление ИРИ в ШОС соответствовало бы интересам России, так как позволило бы интегрировать богатейший потенциал Ирана в евразийское экономическое пространство.

04.07.12
Александр Кузнецов,
Специально для Иран.ру