В.Ханин: Ближневосточный аспект внешнеполитической доктрины Казахстана - 25 Сентября 2011

Главная » » В.Ханин: Ближневосточный аспект внешнеполитической доктрины Казахстана

02:38 В.Ханин: Ближневосточный аспект внешнеполитической доктрины Казахстана
Ближневосточный аспект внешнеполитической доктрины Казахстана Борьба вокруг палестинской заявки в ООН, в обход переговоров с Израилем, стала одной из ведущих тем дня в дипломатических кругах. Она заставила, так или иначе, определить свое отношение к этой проблеме не только страны, непосредственно вовлеченные в урегулирование ситуации на Ближнем Востоке, но и те, чьи интересы весьма далеки от зоны арабо-израильского конфликта. Речь, в первую очередь, о государствах, стремящихся выйти за национальные рамки и утвердиться в качестве одного из ключевых факторов глобальной или региональной политики. Между Европой и Евразией Одной из таких сравнительно новых стран на этом "рынке" является Республика Казахстан. Падение показателей социально-экономического развития, характеризовавших эту бывшую республику СССР в первый период после ее превращения в независимое государство в декабре 1991 г., в конце 90-х гг. прошлого века сменился этапом внушительного роста. Этот процесс стал подкреплением внешнеполитических амбиций Казахстана, выдвинув страну на роль "региональной сверхдержавы" Центральной Азии. Эти же обстоятельства продвигают Казахстан, который сегодня входит в десятку наиболее развитых из 57 мусульманских стран мира, и на важные позиции во всемирном исламском сообществе. С другой стороны, внешнеполитическая доктрина Казахстана рассматривает эту страну не только как евро-азиатско-мусульманское, но и европейское государство. Действительно, благодаря своему "пограничному" цивилизационному и географическому положению, Казахстан может претендовать на важную с геостратегической точки зрения позицию "моста" между Востоком и Западом, и в этом смысле – важного перекрестка международной дипломатии. Так, в 2010 году Казахстан председательствовал в Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), что не помешало ему уже в этом, 2011 году возглавить Организацию Исламского сотрудничества (ОИС). 15 членов этой последней также входят в созданное по инициативе президента Нурсултана Назарбаева Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА). (Штаб-квартира этой организации, которая объединяет 24 азиатских государства, включая такие "малосовместимые" как Израиль и Иран, расположена в столице РК Астане). Как нам уже приходилось отмечать, именно в этом контексте Казахстан, наряду с Азербайджаном, имеет перспективу предложить себя Западу как альтернативный Турции "мост Европы в тюрко-исламский мир", с ролью которого запутавшийся в противоречиях своего "неооттоманизма" режим турецкого премьер-министра Р.Т. Эрдогана справляется все менее эффективно. Существующие с момента распада СССР в политических, управленческих, информационных и деловых кругах Запада опасения в отношении характера и стабильности постсоветских режимов, включая казахстанский, имеют, по крайней мере, в отношении этой страны, в последние годы тенденцию к снижению. Судя по публикациям в академических изданиях и СМИ стран Северной Америки и Евросоюза, обозреватели позитивно оценивают постепенный переход Казахстана от "мягкого авторитаризма" и распределительной экономики 90-х годов к более открытому варианту политической системы и накоплению ряда базовых элементов гражданского общества и свободного рынка. (При этом всем понятно, что этот процесс еще весьма далек от завершения). Особого одобрения, по мнению наблюдателей, заслуживает способность команды Н. Назарбаева, пришедшей в конце 80-х гг. к власти на фоне потрясших тогда республику первых в Советском Союзе масштабных этнических волнений, поддерживать все эти годы внутреннюю стабильность и гражданский мир. И это при том, что этническое и религиозное разнообразие Казахстана никуда не делось. Настроения такого рода в этой среде, пожалуй, удачнее многих суммировал израильский политолог Алек Эпштейн. По его мнению "в эпоху, когда тезис о глобальном "конфликте цивилизаций" повсеместно воспринимается как нечто само собой разумеющееся, казахстанский опыт поразительным образом демонстрирует… баланс межкультурного и межрелигиозного равновесия, [причем] в стране, политические процессы в которой достаточно далеки от норм, принятых в либерально-демократических государствах". Так, Казахстан являет крайне, к сожалению, нечастый в современном все более радикальном мусульманском мире пример страны и общества, сумевшего создать весьма позитивную атмосферу для жизни и организованной деятельности местной еврейской общины. Еврейское население Казахстана насчитывает около 10 000 человек (в категориях израильского "Закона о возвращении") и широко представлено в различных сферах общественной, экономической, культурной и политической жизни страны, а также располагает весьма развитой системой общинных религиозно-культурных, образовательных, социальных и прочих организаций и институтов. Казахстан и Израиль: к стратегическому партнерству? Последний факт играет немаловажную роль в отношения Казахстана с западными демократиями, и в первую очередь – с Государством Израиль. Как известно, Израиль был одной из первых стран, признавших независимость Казахстана в декабре 1991 года, а официальные дипломатические отношения между странами были установлены 10 апреля 1992 года. Несколько месяцев спустя в Казахстане было открыто посольство Израиля, а консульство, а затем посольство Казахстана появилось в Тель-Авиве в мае 1996 года. Как пишет в своем подробном обзоре казахстано-израильских отношений социолог израильский востоковед Алек Эпштейн, Договорно-правовая база казахстанско-израильских отношений сегодня насчитывает 23 межгосударственных и межправительственных документа, подписанных в процессе интенсивных межправительственных контактов, в том числе на высшем уровне. Так, в Казахстан с официальным визитом дважды приезжал Шимон Перес – один раз как вице-премьер, а затем в ранге президента страны. Со своей стороны, президент Казахстана Нурсултан. Назарбаев также дважды посетил еврейское государство. Не случайно, что за прошедшее двадцатилетие сотрудничество двух стран в торгово-экономической, политической, технологической, культурно-образовательной и иных сферах достигло весьма значительных масштабов. Товарооборот между двумя странами во второй половине первого десятилетия нового века рос на десятки процентов в год, и в 2010 году подошел к полуторамиллиардному (в долларах США) рубежу. Основными продуктами казахстанского экспорта в Израиль являются нефть и зерновые, израильского в Казахстан – промышленное, медицинское и сельскохозяйственное оборудование, продукция израильского хайтека, а также сельхозпродукты и изделия из пластмассы. Объем средств, вложенных израильским бизнесом в экономику Казахстана, превышает 300 миллионов долларов (встречный поток пока невелик – чуть более 50 миллионов долларов). Эксперты также уже не раз отмечали, что в ряде сфер сотрудничество Израиля и Казахстане приближается к уровню стратегического партнерства, в том числе и на поле международной политики. Так, руководство Казахстана нередко проявляло готовность рассмотреть и передать по своим каналам связей "заинтересованным сторонам" израильские послания и идеи, в том числе и связанные с проблемами ближневосточного политического процесса, как правило, не выдвигая при этом предварительных условий и политических требований. Между двумя странами также имеется высокий уровень взаимопонимания по весьма критичному для Израиля вопросу гонки ядерных вооружений на Ближнем и Среднем Востоке. Как известно, после распада СССР в 1991 году Казахстан унаследовал один из крупнейших в мире потенциалов ядерных вооружений, от которого полностью избавился уже три года спустя (в 1994 г.) Более того, правительство Назарбаева инициировало в 2006 году подписание Договора о превращении Центральной Азии в безъядерную зону. Далее, мнение Казахстана по поводу ядерной программы Ирана весьма близко к мнению Израиля, что нашло практическое воплощение в четком обязательстве Назарбаева не поставлять этой стране уран и иные материалы, которые могут быть использованы для производства неконвенционального оружия. В Израиле было немало тех, кто надеялся, что при наличии благоприятной политической и дипломатической конфигурации, это сотрудничество может быть продолжено и в других сферах. Например, в вопросе о заявке ПНА в ООН о повышении ее статуса до уровня независимого государства в обход переговоров с Израилем – против чего последний, разумеется, решительно возражает. Учитывая нынешний вес и отмеченный выше статус Казахстана, Израилю было бы крайне важно, чтобы эта страна проголосовала против одностороннего провозглашения палестинской государственности в ООН или, по крайней мере, воздержалась на голосовании в Генеральной Ассамблее по этому вопросу. Были ли у подобных надежд хоть какие-то основания? Исламский фактор Ответ на этот вопрос следует, по нашему мнению, искать в контексте ближневосточной политики Казахстана в целом, некоторые элементы которой были озвучены Нурсултаном Назарбаевым 28 июня 2011 года в Астане в его обращении к сессии Совета министров иностранных дел стран ОИК . В своем выступлении, в котором Назарбаев призвал своих партнеров по ОИК "придать Организации современный характер в контексте общей модернизации и реформирования мусульманских обществ при сохранении и переосмысливании принципров ислама", президент РК коснулся, среди прочего, трех пунктов, имеющих прямое отношение к Ближнему Востоку. Во-первых, Назарбаев вновь подчеркнут уже многократно озвученный им факт того, что "Казахстан добровольно отказался от четвертого по мощности ракетно-ядерного арсенала в мире, закрыл Семипалатинский ядерный полигон, стал активным участником создания центральноазиатской зоны, свободной от ядерного оружия". Это опыт, по мнению казахстанского лидера, подходит и для других регионов, например, как путь к "формированию зоны, свободной от ядерного оружия, на Ближнем Востоке, а в перспективе и к глобальному миру без ядерного оружия". На первый взгляд, ситуация, при которой глава государства, возглавляющего такие организации, как ОИК и СВМДА, и входящего в руководящую "тройку" ОБСЕ, счел неприемлемым, пусть и не называя имен, ядерные программы Ирана и Сирии (а также хорошо известные ядерные амбиции Саудовской Аравии и Египта) могут быть "хорошей новостью" для Израиля. При этом, не вполне понятно, в какой степени в вышеизложенную концепцию вписывается израильская доктрина "ядерной неопределенности". Во-вторых, Назарбаев признал, что "международный терроризм представляет серьезную угрозу, прежде всего, мусульманскому миру", и призвал участников встречи "выработать общий подход исламских государств по адекватному противодействию этому злу". Причем, лидер страны-главы ОИК предложил рассмотреть это обстоятельство в более широком контексте, намекнув, что мусульманским странам стоит сосредоточиться на эффективном использовании их "неисчерпаемого ресурсного потенциала" и искать решение проблем на путях реализации действенных торгово-инвестиционных, технологических, социальных и образовательных программ, и именно в этом (а не, продолжая мысль Назарбаева, в поиске "внешнего врага") должна проявиться исламская солидарность. Иными словами, в противовес немалому числу исламских политических лидеров, готовых в той или иной степени признать легитимность насильственных методов "борьбы за интересы исламской уммы", президент Казахстана осудил такую практику словами, не оставляющими места для разночтений. В отличие от этого, Назарбаев был несколько менее позитивно-однозначен, излагая третий пункта своей ближневосточной программы – его понимание ситуации на палестино-израильском треке. Говоря о палестинских арабах, Президент РК утверждал, что "нереализованность [их] законных прав на создание собственного государства, нерешенность вопроса о статусе Восточного Иерусалима, тяжелое положение беженцев остаются источниками напряженности не только на Ближнем Востоке, но и далеко за его пределами". Хотя Назарбаев не стал прямо упоминать Израиль ни в каком из этих контекстов, намек был более чем прозрачен. На это можно было бы возразить, что проблема палестинских арабов и палестино-израильский конфликт на самом деле занимают весьма маргинальное место среди многочисленных проблем и противоречий Большого Ближнего Востока, что еще раз подтвердили события т.н. "арабской весны". И потому весьма сомнительно, что создание палестинского государства приведет к снижению отмеченной президентом РК напряженности. Трудно представить, что глава Казахстана и его советники не знакомы с этими аргументами и обладают столь упрощенным взглядом на региональную и глобальную ситуацию. Потому остается только гадать, чем был вызван упомянутый пассаж в речи Назарбаева: не обязывающей декларацией, вызванной местом и характером события, либо тем, что его команда уже определилась со своим выбором в данном вопросе? Ответ пока не очевиден. Так, президент Назарбаев достаточно политкорректно заявил, что "мы [надо полагать, Казахстан в его нынешнем международном статусе] поддерживаем инициативы по мирному урегулированию в регионе в соответствии с резолюциями ООН" Означать это может разное. Например, что лидер Казахстана, в соответствии со своими прежними заявлениями, при любом развитии событий полагает прямые палестино-израильскиие переговоры единственным достойным способом разрешения конфликта, и без восторга относится к решению ПНА/ООП добиваться государственного статуса через ООН в обход переговоров с Израилем. Но с равным успехом это может означать, что обязательства РК в отношении палестинской государственности столь однозначны, что у нее не будет возможности поступить иначе, чем поддержать палестинскую заявку в Генассамблее ООН. Возможен, как мы писали ранее, и третий вариант, на который не раз намекали в дипломатических кругах страны: Назарбаев проинструктирует свою делегацию поддержать палестинсую заявку на Генассамблее, но в дальнейшем действовать на международных форумах таким образом, что это решение ООН не будет иметь никакого значения, кроме символического. Казахстан – не единственная страна зоны "цивилизационного сшива" (или "конфликта цивилизаций", кому как нравится), которой как правило, удается с успехом "играть по правилам" как на европейском, так и на евроазиатском поле. Палестинская заявка в ООН один из примеров того, что эта стратегия не всегда работает. И приходится делать выбор. 1.Главный ученый министерства абсорбции Израиля, преподаватель Отделения политических наук Университета Бар-Илан, Израиль, и эксперт Института Ближнего Востока, Москва 2.Цит. по: Алек Д. Эпштейн, "Визит президента Израиля Шимона Переса в Казахстан в контексте двустороннего и регионального сотрудничества", Институт Ближнего Востока, 5 июля 2009 3.Address by President of Kazakhstan Nursultan Nazarbayev at the 38th OIC Council of Foreign Ministers, Astana, June 28, 2011. Владимир (Зеэв) Ханин 23 сентября 2011 Источник - Институт Ближнего Востока
1 2 3 4 5 Категория: Казахстанские военные новости \| Просмотров: 1334 \| Добавил: Marat \| Рейтинг: 0.0/0